«Люди нашего города»
Фото 1. Вид центральной части Якутска в начале XX века. Из фондов Музея современной истории России.
Мы продолжаем публикацию уникальной рукописи. Автор, старожил г. Якутска Е.К. Суровецкий, написал свои воспоминания в начале 1990-х годов, когда ему было уже за 80 лет. Евгений Кузьмич родился в Якутске и стал свидетелем, более того, непосредственным участником многих эпохальных событий. Рукопись захватывает с первых же строк! Автор рассказывает о многом: о своей семье, о старом Якутске одноэтажном и деревянном, о горожанах, известных и неизвестных. Маленькому Жене посчастливилось посидеть в первом прилетевшем в Якутск самолете. Именно его мама оказалась первой женщиной, ездившей по Якутску на велосипеде… Рукопись принадлежит внучке Евгения Кузьмича – Ульяне Аскольдовне Суровецкой, которая любезно согласилась на публикацию в SakhaLife.
Начало:
Мать наша, Елена Николаевна, происходила из еврейской семьи, урожденная Кац. С детства она отличалась живым, самостоятельным характером. Это подтверждается таким ее поступком. Когда в 1908 году будущего моего отца Козьму Суровецкого сослали в Якутск и мать и отец познакомились (видимо не сразу, примерно, в 1909-1910 году), и мать собралась выйти за него замуж, родители запретили ей, все родственники были возмущены, что она, еврейка, задумала выйти замуж за русского, к тому же другой веры, православного.
Фото 2. Мать – Елена Николаевна Суровецкая (в девичестве Кац).
Тогда мать ушла из семьи, крестилась, приняла русское имя Елена с отчеством Николаевна и вышла замуж за Козьму Суровецкого по православному обряду. Тем самым она надолго стала изгоем родных, они не хотели признавать ее. Но постепенно видимо смирились, так как позднее она уже ходила к своей матери, к родным. Однако с еврейской общиной она никак не была связана, не признавала ее, а бабушка матери до конца жизни неприязненно относилась к ней.
Сестра матери Гена вышла замуж за Осипа Горовацкого, одного из капитанов пароходства Громовой. Старший его брат, Наум Горовацкий, тоже служил капитаном в том же пароходстве. Другая сестра, Вера, кажется, была замужем за Петром Черных. Было у них много двоюродных сестер и братьев, по фамилии Альперович: Бэлла, Лия, Анна, Лев и другие. С ними она была в хороших, дружеских отношениях.
В 1911 г. родилась первая дочь — моя старшая сестра Людмила, в 1913 году — я, в октябре 1914 г. — сестра Зоя, затем, в 1917 г., — брат Геннадий, а в 1919 г. сестра Тамара (умерла в 1924 от испанки, тогда эпидемия этой разновидности гриппа охватила весь мир).
Мать обладала очень живым, веселым характером, с большим чувством юмора, отличалась большим самообладанием, в то же время была очень честной, до щепетильности, с высоким чувством добропорядочности и совестливости, ко всем и всегда доброжелательной. Она окончила женскую семинарию в г. Якутске, неплохо знала французский язык, отлично говорила по-якутски. Помнится, как она, когда мы расшалимся, машинально окликала нас по-французски: «Энфант, кёс кёсё» – «Дети, что это такое!». Когда кто-нибудь стучался в дверь она иногда непроизвольно приглашала: «Антре» – «Войдите!», и так далее. Частенько напевала песенки на французском языке. Петь она вообще любила. Готовя пищу на кухне, занимаясь другими домашними делами, она всегда что-нибудь пела: «Несжатая полоса…», «Пара гнедых…», «Выхожу один я на дорогу…» и другие песни.
Фото 3. Якутское женское епархиальное училище.
По живости своего характера мать совершала часто довольно экстравагантные для того времени поступки. Например, в 1915 году она где-то раздобыла велосипед, может быть у А.А.Семенова, надела шаровары под юбку, научилась на нем ездить и стала раскатывать по городу. Это произвело фурор, вызвало ужас и скандал у чопорных горожан, особенно у женщин. Ведь она была первой женщиной в Якутске, севшей на велосипед, да к тому же надела шаровары. А Елена Николаевна, Еля, как ее все звали, только посмеивалась. А была уже замужем, детей имела.
Фото 4. В дни Февральской революции в Якутске.
Во время революционных событий мать кое в чем помогала отцу, например, в печатании листовок, написанных им. А когда началась гражданская война, мать пошла работать сестрой милосердия в больницу.
Примерно в 1921 году она разошлась с отцом. Работая сестрой милосердия, познакомилась с раненным красноармейцем Максимом Федоровичем Дьяченко, прибывшим в Якутск с отрядом Каландарашвили. От Дьяченко у нее появились две дочери: Дина — 1926 год, Валерия – 1928 год.
Фото 5. Отчим – Максим Федорович Дьяченко.
Годы эти были трудные: революция, гражданская война, сумбур в отношениях между людьми — кто большевик, кто меньшевик, эсер, буржуй, и ещё бог знает кто. За что они агитируют, спорят, кто из них прав, кто нет? Что Елена Николаевна могла тут понять? Но вот заботы, конечно, легли в это трудное время полностью на её плечи. Отец всегда был в стороне от домашних дел, а в эти годы он с занимался какой-то политической деятельностью. Да ещё появилось охлаждение со стороны отца, поскольку уже в 1919-1920 гг. он стал сближаться с другой женщиной, Ольгой Лип. Это и послужило причиной ухода матери от Козьмы Суровецкого. Ольга Лип состояла в партии эсеров. Довольно мужеподобного вида, волосы, как было принято, подстрижены в скобку, размашистый шаг, постоянная папироса в зубах, характер решительный, боевой, дома плохая хозяйка, всегда ералаш, неубрано, грязная посуда — такой она запомнилась мне. Отец несколько раз приводил меня к ней. Всё это бросалось мне в глаза. Однажды Ольга Лип решила угостить нас чем-нибудь вкусным. Смешало густо какао, сахар, масло и сделала из этого шоколадки, разложила их на железном листе и остудила. Мы с удовольствием поели, тогда было редкостью, голодно было в Якутске. Но к вечеру у нас всех разболелись животы, появилась рвота, и мы потом с недобрым чувством вспоминали это угощение. Не хотела она, конечно, такого результата, но хозяйка она была такая, что от её угощения всего можно было ожидать. После этого мы у Ольги Лип больше не угощались, да и не бывали.
В тридцатых годах мать, Елена Николаевна, работала в различных учреждениях — счетоводом, бухгалтером, на других должностях. В 1934 году она с Максимом Дьяченко выехала в Мухтую (ныне г. Ленск), куда Максим (мы в семье все звали его Максимом) был направлен на работу механиком электростанции. Перед Великой Отечественной войной они все выехали в Ленинград, к дочери Людмиле, которая была замужем за Виктором Жеребцовым, работавшим ранее в Якутии в органах ГПУ (по-нынешнему органы госбезопасности), но в тридцатых годах выехавший в Ленинград. Там Виктор работал начальником штаба Ленинградского полка НКВД и в первые дни Отечественной войны погиб на фронте при обороне города. Людмила с сыном и дочерью эвакуировалась в Сибирь, отчима Максима Дьяченко и брата моего связиста Геннадия мобилизовали в армию и направили на фронт. А мать с Дианой и Валерией эвакуировались в Казахстан. Много они натерпелись там в годы войны. Вскоре к ним приехал Максим, демобилизованный по ранению, а позднее, также в связи с ранением мой брат Геннадий. Бедствовали они там страшно. Максим устроился на работу в совхозе за шестнадцать километров от того поселка, где жила мать с ребятишками и каждый день пешком приходил к ним, приносил что-нибудь из еды.
В 1946 году Максим, мама всей семьей приехали в Якутск. Здесь Максим пошел работать механиком в котельную обкома партии, а мама кассиром обкома партии, в финотделе. Там они и проработали до конца своей жизни. Максим умер скоропостижно от инфаркта в 1953 году, мама — от рака в 1956 году. Она еще при жизни всегда говорила: если Максим умрет, я его долго не переживу. Так и стало в действительности.
Продолжение следует.
Фото: из архива семьи Суровецких и из открытых источников.
Источник: подготовила Наталья Кривогорницына, музей истории города Якутск.
